В 1829 году умирает портной Леруа. И в том же году в Париж приезжает никому неизвестный инженер Тимонье, изобретение которого - швейная машинка – изменит впоследствии всю историю моды. Это был период, когда массовое производство одежды и специализированная торговля модными аксессуарами приобретают большой размах.

В 1824 году в Париже появляется дом конфекции Ла Бель Жардиньер, в 1833 году Терно, бывший производитель кашемировых тканей, основывает конфекционное предприятие Ле Боном Ришар. В 1839 году была основана известная скорняцкая фирма Ревийон, а в 1842 году английская фирма Джона Редферна, дамского портного, который специализировался на пошиве английской одежды. Его заказчицей позже стала и королева Виктория. С этого времени в Англии стало известно слово кринолин (1829).

Свой подлинный смысл кринолин приобретает только с 1850 года. Именно тогда он представляет собой присборенную куполообразную юбку, форма которой поддерживалась многочисленными нижними юбками.

Не называя кринолина, его мастерски описал, например, Густав Флобер. «Воздушное платье... опадало по обе стороны сиденья сплошными складками и почти касалось земли». Или: «Её платье (это было летнее платье с четырьмя воланами, желтое, прилегающее у талии, с широкой юбкой) расстилалось вокруг неё по полу и когда она наклонилась, оно немного заколыхалось, легко лежащая ткань натянулась на её груди». Описание Флобером платья госпожи Бовари говорит о том, что материалом была легкая ткань. Действительно, в период между 1851-1856 одами, когда он писал «Госпожу Бовари», для летних кринолинов использовали муслин, тарлатан и др., после 1852 года платья стали шить из новых тканей, называемых ла газ кристал (la gaze cristal), сотканных из нитей двух различных цветов, тканных одновременно. Это были - переливчатые тафты, Дамаск, парча, сатин, но прежде всего - шелк, особенно ценился лионский шелк, который тогда приобрел новую славу и считался очень хорошим материалом для домашних, дорожных, дневных и вечерних платьев.

До 1856 года под верхней юбкой носили еще шесть нижних юбок, по большей части ручной работы, весьма сложной. Изготовление их было делом трудным и требовало бесконечно много времени. Это было связано с тем, что усовершенствованные швейные машины начали применяться в парижских салонах, в лучшем случае, около 1850 года. Повсеместно же эти машины были в них заведены только в 1857 году.

С 1859 года были введены искусственные кринолины, где эластичные стальные обручи - технически модернизированное воспоминание о бывшем райфроке с его обручами - как бы рессорами поддерживали более легкий современный материал. Эта перемена повлияла не только на внешнее очертание платья, но изменила и сам характер одежды. Юбка приобрела новое, неожиданное движение. Бывшие нижние юбки исчезли, а искусственный кринолин стал товаром, вырабатываемым машинами.

Изобретение кринолинов иногда связывают с именем французской императрицы Евгении. Дескать, она ввела их во время своей беременности, что действительно имело место около 1855-1856 гг., но это только извечный анекдот, который при каждом изменении моды всегда кому-нибудь приписывают.

Как только юбка расширилась до кринолина, сузились рукава лифа, которые в 40-х годах уже тесно облегали руку, а сам лиф стал дополняться широкой оборкой у ворота, называемой «берте».

Идеал скромной госпожи, доброй матери и хорошей хозяйки, достигаемый с помощью наряда с кринолином, является явно напускным: чтобы быть к лицу, кринолин все же шился из самой дорогой ткани.

Творцом кринолина вообще, а в дальнейшем -и пропагандистом искусственных кринолинов, был англичанин Чарлз Фредерик Ворт, который в 1850 году покинул Лондон и в Париже стал сотрудничать со швейной фирмой Гаглэн. Тогда был создан первый концерн готовых пальто и шалей, тогда же начинается «революция» в торговле путем оптовой продажи модных изделий.

Но, конечно, Ворт был не только гениальным торговцем. В гораздо большей степени его считают художником; весь его внешний облик, его костюм также свидетельствуют об этом. Во время своих первых лет пребывания в Париже он рисует. Затем основывает собственное небольшое торговое предприятие и поселяется на тихой улице де ля Пэ, тогда совершенно неизвестной. Его жена помогает ему. Она посещает известных дам высшего парижского общества и знакомит их с эскизами своего мужа.

Однажды она посетила и жену австрийского посла Паулину Меттерних, которая долго колебалась, прежде чем приступила к знакомству с эскизами Ворта, т. к. тогда он был совершенно неизвестен. Но эти эскизы ей понравились, и госпожа Ворт заключила сделку на весьма выгодных условиях: Меттерних заказывает себе у незнакомого английского портного два платья сразу, при условии, что они будут стоить не дороже 600 франков. Это был первый и последний случай, когда она заказала у Ворта дешевые платья. Её кринолин вызывав интерес императрицы. Менее чем за сутки Ворт стал великим портным. Он сумел разгадать тенденции своей эпохи и в сотрудничестве со своими знатными заказчицами создал моду кринолинов.

Кринолин предоставлял большие возможности для принятия «благородных» поз, что предписывало церемониалом как при дворе королевы Виктории так и при дворе императрицы Евгении; он позволял внешне соблюдать предписанную скромность. Кринолин «одолжил» у прошлого все знаки внешнего достоинства, своей шириной он определял меру дистанции, одновременно служа и пуританским целям. Кринолин соорудил как бы пьедестал для бюста и головы, оставляя своим носительницам возможность решить самим, каким легким прикосновением приподнять кринолин, каким движением раскачать его.

Это была типичная мода второй империи, которая воспринималась, как символ господства женщин.

Чарлза Фредерика Ворта можно считать творцом моды второго рококо. Эта интерьерная мода лучше всего могла показать себя в вечерних бальных туалетах. Ворт создает костюмы для великолепных балов второй империи в равной степени блестяще как одинаковые а ля Лафонтен, так и индивидуальные: например, герцогиня Морни представляла утреннюю звезду, графиня Гастильони – чертика, графиня Ротшильд на балу была одета в фантастический костюм, сшитый из перьев. Из всего этого понятно, что производство шелка увеличивается при этом отдельные фирмы конкурируют друг с другом.

Императрица Евгения вместе с Бортом стремились возродить лионское шелковое производство конкурируя с производством серебряного и золотого ламэ (lame), которое в то время было очень модно.

Мода императорских и королевских дворов задавала, конечно, тон, а остальные подражали ей. На балы, выставки, ярмарки и даже на пляжи мелкая буржуазия готовилась чрезмерно тщательно, что было достойно более важных дел.

Кринолины перестали носить сразу, а именно - перед 1867 годом. Тем фактом, что он воскрешает моду первого рококо, но в «осовремененном, промышленно-изготовленном» варианте, кринолин наилучшим образом выражает характер своего столетия.